И вот настал он, этот день!.. Вернее, ночь. Но её называют светозарной. И вообще, как только не называют, каких только эпитетов не придумало благодарное верующее сердце этому празднику, но думается, не выразило до конца. Потому что не выразимо это. Нет слов и словосочетаний, которые вместили бы всю глубину и удивление сегодняшнего события – ведь это Пасха Христова!
А у нас в Ярославле нынче на Пасху не весь ещё снег растаял. Привет из детства моего – почему-то помню именно ту Пасху, со снегом: снег, ручьи, жаркое солнце и разноцветная скорлупа от яиц. Ведь нам, детям, каждый взрослый норовил подарить крашеное яйцо, и у всех они были разного цвета. А ещё помнится всеобщее ликование, но не бурное, нет, а … настоящее. Искреннее, изнутри, из самого существа. Ликование всей природы и всех людей. И своё личное помню, а что, почему – тогда не понятно было, атеизм был у власти, и нас не учили понимать. Но не хотелось разбираться, просто запомнилось на всю жизнь, что Пасха – это радость, равной которой и быть не может.
Темно (говорят, это самая тёмная ночь в году), а вокруг храма движется цепочка живых огоньков. Это мы идём со свечками, согнутой ладошкой старательно заслоняя от ветра свой огонёк. У кого-то он всё равно гаснет, человек замедляет ход или вовсе останавливается, кто-нибудь подносит ему свою свечу, чтобы зажечь, та может тоже погаснуть, вступает в дело третий. Где-то в другом месте та же история. Но люди сейчас на удивление терпеливы. Вот бы так всегда! Кто-то идёт уже просто с погасшей свечкой – ничего страшного, сердце тоже свеча. «Воскресение Твое, Христе Спасе, Ангели поют на Небесех, и нас на земли сподоби чистым сердцем Тебе славити», - поёт церковный хор, ему тихонько вторят, кто голосом, а кто одним только сердцем, затаённо и внимательно.
Крестный ход. Сейчас идут так около каждого храма. Каждого! Как когда-то, почти две тысячи лет назад, мироносицы шли в такую же темень. Но не вокруг храма, а за город, не со свечами зажжёнными, а с ароматами в сосудах. Они не пели ни в коем случае, как мы, даже тихонько – боялись навлечь на себя беду: и стражи, и разбойники, и дикие звери, да кто угодно может напасть на слабых женщин. Но не до страха им было – сердца их горели любовью и скорбью, и шли они помазать ароматами погребённого Учителя своего. Это были ученицы Христа. Церковь их называет: жены-мироносицы. Жены – потому что женщины, а мироносицы – несли они в сосудах миро, драгоценные ароматические составы, которыми на Востоке в древности помазывали тело усопшего. В руках их были кувшины, а в сердце любовь и верность, не подвластные страху и самой смерти. Одно заботило женщин: уж очень тяжёл тот камень, что привален ко входу в погребальную пещеру Иисуса, и кто им отвалит его, чтобы войти, они-то не смогут…
Вот так, с любовью идут с тех пор верные Христу вокруг храмов в Пасхальную ночь, таинственно прообразуя шествие мироносиц. Бывали времена, ещё на памяти наших современников, когда Пасхальный крестный ход запрещался властями, разгонялся, высмеивался, зло и кощунственно пародировался. Потом просто не пускали молодёжь, а старухи, мол, пусть идут, им недолго осталось, и всё отомрёт само собой. Не отмерло. Ведь Христос воскрес! Он не умер навсегда и никогда не умрёт. И мы не умрём – Господь Своей смертью победил нашу смерть, мы воскреснем как Он (только с отсрочкой). Восприняв на Себя нашу человеческую плоть и соединив её со Своим Божеством, ею Спаситель прошёл через смерть, воскресил её, преобразил и возвёл в Небесное Царство, проложив и нам туда путь! Теперь у храмов дежурят стражи порядка уже ради того, чтобы не было эксцессов против верующих.
Крестный ход замер у закрытых дверей храма. Как у входа во Гроб Господень замерли пришедшие мироносицы. Мы молча терпеливо ждём, пока не замрёт звон с колокольни, сопровождавший крестный ход. Подумалось, что наша земная жизнь – это тоже шествие ко Христу. Вот мы пришли к Нему и ждём. Вход во Гроб был открыт, и камень отвален, и на нём сидел Ангел в белых, как снег, одеждах, который и возвестил женам – первым из людей, что Христос воскрес, что Его уже нет во Гробе. А нам возвещает о том наш священник отец Михаил. Каждый раз ждёшь этого известия с волнующим замиранием, а оно звучит всегда неожиданно. Трижды священство поёт тропарь Пасхи и трижды – хор. Нет, всё-таки и у нас есть ангелы на земле!
Ликующе громогласно раздаются по храму Пасхальные возгласы и ответы: «Христос воскресе!» - «Воистину воскресе!» Начинается весёлое пение Пасхального канона, это святая радость Христова Воскресения. Стоящая рядом пожилая женщина «затанцевала» на месте, я вытираю платком глаза – радость по-разному выражается. Душа ощутила такой мир, что исчезли все недавние скорби и обиды, подумалось: а с чего они были-то? «И ненавидящих нас простим вся Воскресением!» А их нет, ненавидящих нас. Стоящие здесь и живущие там, за стенами храма, знакомые и незнакомые, не важно – родные. Даже и не капля благодати, а «капли часть некая» канула в грехолюбивое сердце, и оно мгновением переменилось. Ах, если бы!.. Но нет. Пишу так смело, потому что опять прежняя. Немощны мы, не удержать. Осталась память. Того, как, примерно, должно быть.
Служба идёт полным ходом. Божественная литургия. Многократно звучит Пасхальное приветствие. Снова и снова, бессчётное число раз. Так будет в течение всего сорокадневного празднования, так было и будет ежегодно. Мы забывчивы. Снова и снова Мать-Церковь нам напоминает о том, что Бог наш воскрес, и «смерть изчезе» - мы не должны привязываться к земной суете, потому что земле принадлежим частично, а главное – временно, Отчизна наша там, где Отец наш. Господь приходил сюда и проложил для нас Путь.
Времена, возможно, опять изменятся – в который раз! Опять преследовать станут христиан. Но какое для спасения души это имеет значение? Мы знаем: Христос воскрес для всех нас. Люди, Христос воскресе!
Е. Георгиевская, апрель 2012.